Возвращение в Сумрак [СИ] - Элиан Тарс

восстанавливать «Бабу Ягу») решил прогуляться по джунглям, чтобы пособирать ценные растения.

Девушка выследила меня.

Я делал вид, что не замечаю её, правда, мне эта игра быстро наскучила.

— Ты, конечно, не так громко дышишь, как один из твоих ребят на «Бессменной Виктории», но я прекрасно знаю, что ты прячешься за красным цветком драконьей фиалки, — не отрываясь от своего занятия, громко проговорил я.

У меня за спиной недовольно засопели, послышался шелест листьев и тихие шаги.

— Если бы я использовала все свои возможности, ты бы меня не заметил, — пробурчала Урсула. Она остановилась позади меня и, заглянув через моё плечо, пыталась разглядеть, что я делаю.

— Если бы у бабушки был бы корабль, она была бы капитаном.

— У чьей бабушки? — не поняла девушка.

— Как чьей? У бабушки сферического коня в вакууме, — я только сейчас на неё посмотрел.

— Какой бабушке? Какого коня?

Мне вдруг стало её жалко. Казалось, что мозг внутри милой черепушки Урсулы сейчас кипит и шипит. Наверное, хоть она и полу-алиссийка, её алиссийский родитель, вероятно, отец, заделал дочурку девушке-алти как раз на островах алти. Там Урсула и росла, и в нашу цивилизацию прибыла уже во взрослом возрасте.

— Не бери в голову, это шутка, — улыбнулся я.

Она нахмурилась и поджала губки.

— Дурацкая шутка! У цивилов много всего дурацкого!

— Так чего ты забыла среди цивилов?

— Потому что мне хватает мудрости признать, что и полезные изобретения, и знания у них есть, — с достоинством проговорила она.

Я улыбнулся и благодушно кивнул:

— Умница.

Урсула удивлённо уставилась на меня и по-птичьи склонила голову набок.

— Не понимаю… — пробормотала она. — Я не понимаю тебя, Тайон… Но скажи, это ты взорвал шахту?

— С чего ты решила? — я открыл сумку и положил туда пучок растений, которые держал в руке.

— Такие слухи ходят среди алиссийцев. Предъявлять тебе они ничего не будут, доказательств всё равно нет. Да и не все их офицеры верят в подобное…

— А ты?

— А я не их офицер, — резко ответила она.

— Веришь ли ты?

Урсула усмехнулась.

— Хочу верить.

— Вот тебе и ответ. И раз уж у нас день откровений… Скажи, что тебя и твоих собратьев связывает с солнечными алти?

Девушка снова нахмурилась и быстро спросила:

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что солнечные алти меня сильно интересуют.

— И почему они тебя интересуют? — процедила она. Похоже, Урсула начинала злиться.

— Потому что я один из них, — спокойно ответил я. — И потому что я хочу отыскать Восьмое море.

Её карие глаза вспыхнули.

— Для чего тебе в Восьмое море? Что ты будешь делать, если окажешься там?

— Налажу контакт с сородичами. А затем открою море для людей Ойкумены.

— Нет! — рявкнула она и вцепилась пальцами в ворот моей рубахи. — Не смей, Тайон! Цивилы все погубят! Всех погубят! Случится то же самое, что и с лунными алти, и…

Из её глаз полились злые слёзы. Девушка оттолкнула меня и резко развернулась.

— Как же так вышло, Тайон… — тихо пробормотала она. — Ты не только стал похож на них… Ты стал похож на худшего из них! На этого мерзавца Леона Джонсона!

Сделав шаг, я подошёл к ней и аккуратно обнял сзади за плечи.

Девушка резко развернулась, занеся руку для пощёчины. Я успел заблокировать удар.

В её глазах пылал гнев.

— Пойми, Тайон! Они уничтожат твоё племя! Ты не можешь вернуться домой, приведя с собой цивилов! Ты… — она яростно тряхнула кулаками. — Да ты вообще не можешь туда вернуться. Поговаривают, солнечные алти, живущие в Восьмом море, находят ориентиры Глубокого Сумрака, используя… кое-какие хитрости, — её взгляд стал недобрым. — Ты этому не обучен. Тебе никогда не найти туда путь. И не привести за собой цивилов.

Её слова резанули по самым сокровенным струнам моей души.

— Не найти путь, лапочка? — хмыкнул я. — Мне? — не сдержавшись, я засмеялся.

— Что я такого сказала? — удивилась она.

— Я капитан Лаграндж, детка. Смекаешь?

Глава 11

После беседы в лесу Урсула держалась отстранённо, и мы толком не разговаривали вплоть до того момента, как «Баба Яга» была почти готова к отплытию. От алиссийцев уже не требовалось помощь, так что пришло время прощаться.

— Тайон, на минутку, — при всех подошла ко мне девушка. В её глазах горела решимость.

Мы отошли в сторону под весёлые взгляды Берга, Савельева-младшего и некоторых офицеров «Иван-Города». Алиссийцы же смотрели нам вслед подозрительно.

— Прежде чем мы расстанемся, я скажу тебе вот что, — без предисловий начала девушка, когда мы остановились на самом краю пляжа у границы воды. — Цивилы опасны. Им нельзя доверять. Леон Джонсон, которым они и ты восхищаетесь, в Седьмом море встретился с лунными алти и обещал им защиту. А что в итоге? Его смертоносное судно и злобная команда уничтожила их. Лунных алти больше не осталось, и…

— Стой, — оборвал я её холодно. — Не наговаривай… Леон Джонсон никогда не уничтожал племена алти, и…

— Не уничтожал? — огрызнулась она. — Может быть, не собственными руками. Но он открыл Седьмое Море, он привёл в него цивилов. Он создал это чудовище Лудестию, и…

— Эй! — рявкнул я. — Не смей наговаривать на корабль! Корабли как дети! В их проступках виноваты взрослые, которые ими управляют! А теперь давай по порядку, красавица… Команда Лудестии уничтожила лунных алти, которых обещал защищать капитан Джонсон, так?

— Так! — она выпятила грудь.

— Но капитан Джонсон давно мёртв! — выкрикнул я.

— Смерть не освобождает от клятвы! — она гневно топнула ножкой. — Они поверили ему! Поверили, что смогут жить бок о бок с новыми соседями. Помогать друг другу! А что в итоге? Уникальное племя уничтожено! Он не смог сдержать своё слово! Более того, именно он — корень зла! Если бы он не родился, цивилы не открыли бы Седьмое море, и…

Я зарычал.

— Хватит перебивать меня, ты!.. — фыркнула она.

— Хватит обвинять!!! Капитан Джонсон спас кучу людей от голода и нищеты!

— Спас⁈ Может быть, кого-то и спас! Но других погубил! Порушил их веру! Как думаешь, что чувствовали те люди, когда их пришли убивать те, кого они считают друзьями⁈

— С-с-сука! Бар-р-р-ри!!! — зарычал я громче, чувствуя, что уже не могу держать себя в руках от гнева.

Эта тварь убила не только меня, но и тех, кто мне верил! Гад! Лунные алти… Мне кажется, я догадываюсь, о ком она говорит, но те алти выглядели, как обычное племя…

Да какая разница! Этот мудак похерил всё, что мне дорого! И теперь из-за него Лудестию… Мою малышку зовут чудовищем!

Внутри меня будто бы прогремел взрыв, мощью не уступающий тому, который несколько ночей назад уничтожил шахту на острове. Структурные вибрации вырвались из-под моих ног и пошли кругами во все стороны.

Песок поднимался в воздух, а морская вода забурлила.

— Тайон, это… — прошептала Урсулла, глядя на меня во все глаза.

Мне показалось, цвет её глаз изменился, будто бы…

— Ми! Ми! Ми!!! — карликовый баран с визгом влетел в поднятое вокруг нас облако песка и врезался мне в ногу. Моя голень как раз оказалась между его рогов.

Больно.

— Ар… — выдохнул я, боль помогла возвращать самообладание.

— Ми! Ми! Ми! — причитал Джу и как кошка, тёрся о мою ногу головой.

Эмоции унимались…

Эй! Да ведь это Джу поглощает те структурные вибрации, которые я от избытка чувств не могу удержать в себе.

Это открытие меня потрясло. Я присел на корточки и погладил барана по мордочке. Песок осёл.

Я увидел, что к нам уже спешит целая толпа — мои ребята, алти, алиссийцы Урсулы и Савельевы.

Лучшая защита — это нападение, так что пока не посыпались вопросы, я достал из кармана очередную заготовку и помахал ей:

— Друзья, простите за беспокойство! Показывал даме артефакт, и случилась накладочка. Но теперь всё в порядке.

Я видел по лицам, что мне ничуть не поверили. Что ещё немного, и глупые вопросы всё-таки посыпятся, но ситуацию спас Берг:

— Ну как так-то, капитан! — в сердцах воскликнул он. — Эх… Ты главное — не переживай, кэп! Бывает! В жизни мужчины порой наступает момент, когда он достаёт перед дамой свой артефакт и… накладочка.

Матросы заржали, старшие потянули их обратно. И вот когда эта братия уходила, бросая в нашу сторону задумчивые взгляды, до меня донёсся шёпот Марси:

— Починкко, а о каком артефакте говорил Берг?

— О том, который готовит какао, разумеется, — без запинки ответил алти.

Что они обсуждали дальше я, уже не расслышал.